судьбу. Не думал, правда, что мне будет такая уготована пытка — чахнуть на каменном утесе, повиснув на цепях среди пустынных скал. Но не печальтесь. Спускайтесь вниз. Узнайте, что там происходит. И будьте сострадательны, увидев чужую беду. Так повелось, что беда кочует от одних к другим.
Океаниды стали прощаться.
— Мы с радостью выполним твою просьбу, Прометей. Мы спустимся вниз и постараемся узнать как можно больше о твоих злоключениях и о том, как можно помочь тебе.
Но они не успели улететь.
Действие второе
Океан уговаривает Прометея смириться
Со стороны моря на быстрокрылой колеснице принесся к скале сам вещий старец Океан, отец океаний.
Он решил попытаться уговорить Прометея покориться власти Зевса: ведь должен же титан понимать, что бороться с правителем богов бессмысленно и бесполезно!
— Вот и я прилетел к тебе. Долгой и трудной была дорога. Мне жаль тебя. Может, тому причиной — наше родство, но знай, даже если бы ты мне был чужим, все равно нет для меня на свете никого дороже тебя.
Океан пожалел Прометея, он сам страдал, видя, какие муки терпит титан.
— Ты знаешь, что мне чужда лесть. Ты лишь намекни, чем я могу помочь тебе? Как могу услужить? Я сделаю все. Ты сразу поймешь, что нет друга надежнее меня.
Титана не удивили слова Океана, он понимал, зачем прибыл сюда вещий старец.
— О, кого я вижу! Я уж решил, что и ты тоже поспешил посмотреть на мои мучения. Ну и как тебе зрелище? Раз пришел, гляди, как Зевс поступил со своим другом.
Мудрый Океан не обиделся, а продолжил свою речь, пытаясь успокоить титана.
— Да, Прометей, я все вижу, не слепой. Но я пришел сюда не на беду твою полюбоваться, а дать тебе благой совет.
— Позволь узнать, какой? — поинтересовался Прометей.
— Какой? Скажу. Хотя ты и сам опытен и не хуже меня знаешь, как себя вести.
— Тогда не медли.
— Слушай. Я думаю, настало время тебе справиться с самим собою и усмирить гордыню. Подумай, ну чего добился ты своими поступками? Пойми, ведь теперь новый над богами царь. Кого ты хочешь победить? Не нужно бросаться злобными и резкими словами!
— Да кто меня услышит тут, в скалистой пустыни?
— А Зевс хоть высоко сидит, услышит, можешь в том не сомневаться. И тогда тебе сегодняшнее мучение покажется забавой. Так что не упорствуй в гневе, несчастный мученик. А постарайся найти из беды выход.
Прометей хранил молчание. Но чувствовалось, что его терпение на исходе. А Океан продолжал:
— Ты, наверное, сочтешь мою речь старческим ворчанием. Но сам видишь, как дорого приходится платить за свой дерзкий язык. А почему ты не смирился, зачем упорствуешь? Чтоб к прежней прибавить новую боль? Послушай моего совета и не искушай судьбу. Не упрямься. Ты понимаешь, что нет никого серьезнее, жестче и жестокосерднее Зевса. Я, конечно, коль смогу, попробую избавить тебя от мук.
Вещий старец хотел поспешить на Олимп, чтобы молить Зевса помиловать титана, хотя этими просьбами он мог навлечь и на себя гнев громовержца.
Он верил, что мудрое слово защиты часто смягчает гнев.
Но Прометей, узнав о помыслах Океана, сразу же остановил старика:
— Завидую тебе, что ты смог избежать наказания, хотя и был не в стороне от моих затей. Успокойся, не хлопочи за меня. Подумай о самом себе. Боюсь, что сострадание принесет тебе только вред. До дна исчерпаю я все зло, которое послала мне судьба. Ты же, Океан, страшись вызвать гнев Зевса своим заступничеством за меня. Будь осторожен, сам не попади в беду.
— О, вижу я, — грустно ответил Океан Прометею, — что этими словами ты меня заставляешь вернуться назад, ничего не достигнув. Советы другим ты даешь прекрасно, а вот сам не всегда поступаешь правильно. Верь же, Прометей, что привела меня сюда лишь забота о твоей судьбе.
— Нет! Уходи. Скорей спеши отсюда. Оставь меня! — восклицает Прометей. — Благодарю тебя за усердие. Все твои усилия не принесут мне пользы, сколько сил не трать. Лучше не вмешивайся, отойди. Да, я страдаю, только из-за этого не стану навлекать беду на других. Меня и так уж постоянно мучает судьба брата Атланта, который держит на своих плечах непомерную тяжесть в краю вечернем — опорный столб земли и неба. А как мне больно думать, что дитя земли, стоглавый обитатель Киликийских гор, неистовый и злосчастный великан Тифон побит и сломлен! Вспомни, как он страшными челюстями скрежетал, бунтуя против всех богов. Его глаза сверкали диким пламенем. Казалось, он вот-вот низвергнет власть громовержца. Но Зевс направил в него свою стрелу и сразил огнем. И что же? Мгновенно покончил с его бахвальством и надменностью. Могучая стрела, ударив прямо в грудь, испепелила силу, дотла сожгла его мощь.
Где Тифон сейчас? А он в сей миг лежит как туша дряблая, придавленная подножьем Этны. А на высоких кручах Этны Гефест кует раскаленное железо. Да что я тебе говорю? И сам все знаешь. Зачем тебе мои советы? Одно лишь помни — думай, как себя спасти. А я уж буду все терпеть, что выпадет, покуда в сердце Зевса не стихнет гнев.
— Ты не прав, Прометей. Неужели тебе неизвестно, что нужное и вовремя сказанное слово способно повлиять на нездоровый, бурный гнев. А то и вылечить недуг.
— Ты разве стал плохо слышать, старик? Я говорю, что сердце можно вовремя смягчить, а не силой смирять раздраженный дух. Иди, не беспокойся обо мне.
— Не понимаю, что тебе не нравится в отзывчивой отваге? Объясни.
— Мне не нравится простодушие и пустое рвение.
— А что в этом такого плохого — казаться глупцом, если ты совсем не глуп?
— Да пойми ты, твой поступок и сочувствие не принесут мне помощи, а вот страданий на твою долю может выпасть немало.
С болью в сердце покинул Океан Прометея. Он умчался на своей крылатой колеснице. А Прометей продолжил рассказ Океанидам о том, что сделал он для людей, нарушив волю Зевса.
Океаниды слушали, не говоря ни слова. Тучи сгущались. Стало еще темнее, чем прежде. Океанидам казалось, что Прометей вот-вот должен высказать все, что накопилось в его сердце. Они не торопили его. Они понимали, что этот миг настанет. И не ошиблись.
— Я не хочу хвалиться, — послышался тихий, но уверенный голос титана. — Но поймите, что в моих словах нет ни спеси, ни бахвальства. Сердце мне терзает боль, когда я вижу, как меня унизили. Ведь кому же, как не мне нынешние боги обязаны
